Несколько замечаний к тексту В.Д.Жукоцкого

Адрес Новости История Структура События Результаты Разработки Конкурсы Мероприятия Газета
 Web-сайты


Представляется, что автор безусловно прав в главном: марксизм по сей день действительно является одной из самых притягательных идей не только идеологически, но и как социальная теория. Предыдущий век прошел «под знаменем марксизма» не только благодаря тому, что одна (или две) из «сверхдержав», по крайней мере, декларативно, опиралась на его идеологию. Однако приписывать нынешнюю популярность, равно как и многовариантность марксизма («захват в свою орбиту множества околомарксистских и даже откровенно немарксистских дискурсов») только благородству и гуманной потенции изначального, «аутентичного» марксизма, пожалуй, было бы, как выражался известный марксист В.И. Ленин, «благоглупостью».

Не отрицая философских достижений Маркса и Энгельса (равно как и Плеханова, и других вполне честных и последовательных продолжателей линии отцов-основателей), не умаляя их места в нашем философском прошлом, следует лишь приветствовать попытку серьезно разобраться в том, что же такое эта самая марксистская идея, как она понимается теми «околомарксистскими» и «откровенно немарксистскими» учениями? К сожалению, в вышеприведенном тексте В.Д. Жукоцкого такая попытка отсутствует. Он настойчиво сводит содержание марксизма к корпусу теоретико-философских идей самого Маркса. Отсюда характерное для любой идеологии деление на «правоверных» и «еретиков», примазавшихся к любимому имени. На самом же деле ответ на вопрос: «что обеспечивает единство разных течений марксизма?» достаточно прост (по крайней мере, один из возможных ответов). Это — категориальная система марксизма, которая, вопреки мнению принца Гамлета, не просто «слова, слова, слова», но и есть идейная суть, способ мышления марксистской теории. И различные варианты и толки марксизма на теоретическом уровне достаточно хорошо описываются именно через привлечение неклассических категорий, выдвижение на первый план одних и уход в тень других категориальных линий и т.д. Если же мы хотим узнать, какое реальное содержание вкладывается в «общеупотребительные» марксистами слова и выражения — этот анализ неизбежно выходит за пределы теории в «действительную», «практически-преобразующую» деятельность.

И здесь можно выдвинуть еще одно обоснованное возражение уважаемому автору. Оно касается его интерпретации марксизма как «логически завершенного» либерализма. Ничуть не сомневаясь в существовании философии либерализма, все-таки приходится признать, что сам термин «либерализм» относится прежде всего к определенной политической практике — и при том его традиция прямо противоположна марксистской. Теоретически можно еще (с определенными оговорками) согласиться на старую советскую интерпретацию марксизма как «логически завершенного» гуманизма, но никак не либерализма. Если это и либерализм, то такой, который в своем развитии полностью снимает собственное содержание, превращаясь в свое иное — теоретический гуманизм, неразрывно сопряженный с экономико-политическим диктатом. Принципиальное невнимание классического марксизма к экономической и государственно-организационной стороне коммунистического грядущего, дальнейшее упование Ленина на полисно-муниципальный уровень управления, дополненный сквозным партийным руководством, привели в результате к воспроизведению традиций имперской вертикали власти, но отнюдь не либерального политического опыта.

Читатель вправе возразить: не являются ли приведенные автором (кстати, совершенно справедливые) положения о диалектике общего и частного, о неперспективности критики «исторически ограниченных форм марксизма» убийственным аргументом против доводов о необходимости искать суть марксизма в его реальной политической практике? Нет, ибо логика «работает» и в обратную сторону: невозможно отделить эти самые «ограниченные» формы от содержания, если нас интересует не «идеальный марксизм», не некий корпус идей, содержащийся в книгах отца-основателя, а реальное учение, оказывающее влияние на умы, сердца и политику миллионов людей; точно так же — пользуясь аналогией автора — как не можем мы дискутировать о «христианстве вообще», опираясь только на текст Нового Завета и опуская бесчисленные уточнения, инструкции и практику, накопленные несколькими церковными организациями на протяжении двух тысяч лет.

Что же касается «фигуры умолчания», то здесь В.Д. Жукоцкий абсолютно прав. Другое дело, что, по всей видимости, мы еще морально не готовы беспристрастно анализировать то, что было с нами еще вчера — без ностальгии и негодования, которые равно не подобают ученому. Еще и поэтому, наверное, даже с точки зрения простого здравого смысла объявлять одно из многих современных течений социально-философской мысли, попытки практической реализации которого (пусть и «исторически ограниченные») потерпели на наших глазах впечатляющий крах, «гипостазирующим вектором современного антропосоциоцентрического мировоззрения», не стоило бы.               


А. Якубовский


 


Адрес Новости История Структура События Результаты Разработки Конкурсы Мероприятия Газета
 Web-сайты

 

01.04.03

 

 Рейтинг ресурсов