Письма любви и надежды

«Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой…» Во многих и многих наших семьях годовщину Победы над фашизмом отмечают с особым чувством — поминая павших и чествуя живых своих близких, сражавшихся в той войне. Член-корреспондент РАН В.Л. Колмогоров принес в редакцию рукописную книгу «Воспоминания старого солдата», принадлежащую перу его дяди, о котором в сопроводительном письме написал: «Александр Васильевич Нецветаев, как мне представляется, был прирожденным ученым и педагогом. Но жизнь распорядилась так, что свои «университеты» он проходил в окопах трех войн. Он не дослужился до маршальских звезд, последнее его воинское звание — сержант. В мирное  время он увлекался фотографией, садоводством. Собранная им и его учениками-школьниками уникальная коллекция стала основой Краеведческого музея г. Очер Пермской области, — музея, названного сейчас его именем».

   Свою военную «одиссею» А.В. Нецветаев в автоаннотации к мемуарам представил одним абзацем: «Мобилизация. Я — под Орлом. Кривой Рог. Ранение. Госпиталь. Лечился в Днепродзержинске. Бендеры и  Тирасполь. Форсировали Днестр. Опять ранения и контузия. Одесса, госпиталь. Курсы при госпитале. [после них А.В. Нецветаев был на фронте санинструктором] Бессарабия. Румыния. Констанца — румынский порт на Черном море. Дунай. Балканские горы. Получил орден «Красной звезды». Реки: Морава, Тисса, Драва. По глубоким тылам. Переодетые. Пистолет, кинжал, гранаты. Связь с партизанами и со своей частью по радио. Позывной «ширма». Сербы, болгары и югославы — свои. И так до озера Балатон. 8 мая, г. Грац. 9 мая: танкисты, мотоциклисты и разведка заняли город. Белые флаги везде. 25 мая, горы Альпы, власовцы. Обратно быстро проехали на лошадях, машинах и железной дорогой. Самым длинным после 4-х лет войны мне показался путь от станции Верещагино до г. Очера…».

Наряду с  воспоминаниями о боях, фронтовых дорогах, госпиталях, друзьях и сослуживцах в книгу включено несколько писем. Именно они, на наш взгляд, лучше вего передают эмоциональную атмосферу последних месяцев войны и возвращения фронтовиков на Родину. В них — любовь и надежда, то, чем люди жили, не смотря ни на что, благодаря чему и выстояли, выстрадали свою Победу. Предлагаем вниманию читателей эти тексты с некоторыми сокращениями и минимальными авторскими комментариями.               

«Перебирая мои старые бумаги, я нашел письмо, написанное мной еще в лагерях 21 ноября 1942 года:

«…Получил письмо от тебя, пишешь: «Ну, вот и праздник пришел. Дети ждали его особенно. Я пекла шаньги и пироги. Они были довольны.» Несколько твоих фраз сразу воскресили в памяти моей далекое-далекое детство…

Как жаль, что нас война так жестоко разлучила, как мне хочется побыть в праздник около детишек, в кругу родных, неужели я не заслужил у судьбы всего этого? Пожалуй, что горя в царскую и гражданскую войну я видел немало. И вот по возрасту мне чуть не полвека, и снова — в серой шинели. Мне не жаль себя, жаль детей. Хотелось бы детям кое-чего передать по садоводству, по фотографии, по изготовлению муляжей, но война спутала все. Делай, Вера, детям детство золотое, все же я вернусь, и воспитаем их вместе…»               

 (1944 г. Неотправленное и, может быть, так и не осознанное автором как письмо, но всё же — самое настоящее письмо «внутри текста» мемуаров):

«Привязала я к сабле казацкой,
Чтобы помнил, мой алый платок,
До свиданья, родной, я не плачу,
Знаю, путь твой нелегкий далек.
А вернешься — я теплой ладонью
Проведу по смолистым кудрям.
За Кубань, за родное Придонье
Мсти, любовь моя, 
                                лютым врагам…

Поют мои товарищи. Мерцает огонек, густыми клубами идет дым из моей трубки. Сколько дум передумано у старого солдата… Какие хорошие русские песни: задушевные, родные. Товарищи поют вполголоса, гудят густые басы, красиво выводит тенор. Поют и думают. У каждого есть своя думка про жену, про мать, про детей. Клубится дым махорочный. Смотрю на небо, а оно синее-синее. Звездочки горят… Вот нахожу ту, которую ты мне, Вера, показала. Тебя вспоминаю, милая моя Вера, милые мои детки. Да, путь наш нелегкий. Будет время, и я вернусь домой к вам, к мирному труду. А пока впереди еще много фронтовых дорог… Поют товарищи. Под песню вспоминаю жаркий бой, земля колышется, немцы в панике отступают. Вдали слышится: «Ура!» Лязг железа, шум моторов на земле и в воздухе. Я подползаю к раненым, оказываю первую помощь и стаскиваю их в «гнездо раненых». О них я заботился как отец — все они родные. Недаром меня в части все называли «батей»…»                    

«5 июня 1945 г. Получил письмо от дочери Руфы из г. Молотов. Она пишет 15 мая:               

«Милый папа! Горячо поздравляю тебя с правительственной наградой и нашей победой! Помнишь, как мы мечтали об этом дне, дне, когда смолкнет грохот орудий и над миром водворится тишина? Сколько было перенесено нами за эти годы! Помнишь, как молчаливо отходили мы от репродуктора по утрам, не говоря ни слова друг другу. И даже тогда, когда наша армия оставляла один за другим города, никто из нас не сомневался, что враг будет разбит. Уже неделю мы живем мирной жизнью. Это еще непривычно…  Скоро к нам вернутся наши близкие и родные… Папа милый! Это был такой счстливый и незабываемый день! Накануне (8 мая) все ждали сообщения, на площадях, в скверах толпились люди, ожидая известий. Разошлись, ничего не дождавшись. Долго не спал в эту ночь город. Было радостно-тревожно. Утром (9 мая) разбудил голос диктора. У нас в общежитии творилось что-то невероятное. Целый день на улицах города было торжество. На площадях, скверах, садах танцевали, народ заполнил все улицы. В 11 часов взвились в небо ракеты. Над городом стояло зарево разноцветных огней. А я, папа, за весь день была дома только один раз. Танцевала, пела, гуляла. Пришла домой ночью и не могла заснуть… Возвращайся скорей, папочка, ждем тебя домой. Приезжай! Теперь будем строить мирную жизнь. Заживем, как в предвоенное время! Крепко, крепко целую. Твоя дочь Руфина.»

«Вера (жена А.В. Нецветаева) пишет в письме от 7 июня:

«…Как мы тебя ждем. Я уже провела генеральную уборку, а телеграммы все нет и нет. В саду все покрылось листвой, слива цветет, на днях распустится цвет у ирги. Я эти дни особо скучаю по тебе, понимаешь, приходится исполнять те работы в саду, которые ты делал и мне все это напоминает тебя и наводит грусть, хочется скорей свидания… О нас не беспокойся, мы живем во много раз лучше, по сравнению с первым годом войны. Валерик нас кормит пестиками, сейчас носит еловые ягоды, там пойдут крупянки, появятся первые овощи и ревень в огороде. Соня много нам картошки скормила, да и денег дает, чтобы прожить от получки до получки. Но мечта у ребят все одна — кушать вволю хлеб с общей тарелки… Целую. Вера.»

«23 июня 1945 г. Получил письмо от старшей дочери — Музы. Она пишет из Караганды:      

«Дорогой папа! От всей души поздравляю тебя с правительственной наградой и Победой. Нет слов, чтобы выразить всю нашу радость и за тебя, и за себя, и за весь советский народ! Если бы только мог увидеть, какое ликование было у нас в Советском Союзе! …немногие из нашей родни вернутся домой. Не знаю, есть ли точные данные о гибели Валерия, Игоря и Левы? Мне никто и ничего о них не писал. Может быть они вернутся из плена? Не будем пока терять надежду. Не могу выразить тебе всей благодарности за то, что ты, старый, несмотря на тяжелые ранения, все же прошел всю Европу и немало, наверно, от тебя досталось немцам, коль тебя наградили орденом. Да, таким отцом можно гордиться! Думаем, что к осени ты будешь дома. И обязательно побываешь у нас, тогда–то мы уж поговорим!…Желаю тебе сил и здоровья. Целуем. Муза и Коля.»

«12 июля.  Получил письмо от Веры, она пишет:

«Дорогой Шура! Вот это письмо я пишу наверняка последнее. Демобилизация! Как мне нравится это слово!.. Шура, родной, значит через месяц ты будешь дома! Через месяц!!! Неужели столько осталось тебя ждать? А тогда — да здравствует мирная жизнь! Тогда и ребята увидят светлое детство, не будут спорить из-за куска хлеба, будут спокойнее, и мы будем смотреть на них и радоваться! Ведь ты их не узнаешь, они выросли, изменились, надо сказать, что они не дураки, прилежные, в садике и в школе числятся в списках лучших… Вера, 23 июня 45 г.»

«15 июля …Получил письма от Веры, мамы и Руфы. Вера пишет:

«…Шура, родненький, хоть ты далеко от нас, но забота твоя чувствуется ежедневно, и как будто бы ты близко, ты с нами. Вчера я получила от детского дома 50 кг картофеля — мы теперь богатые! Посадку закончили, теперь нужны только поливка да прополка. Словом, все идет хорошо! У меня теперь нет плохого настроения! Ребята все здоровы и Руфа лучше себя чувствует, к нам уже в июле приедет. Юля работает в артели. Работник, она помогает бороться с нуждой… Шура, а все же мы счастливые, что явяемся гражданами Советского Союза, мы победили! И ты скоро будешь дома…28 июня, 1945 г. Вера»

Мама пишет: «… Твое письмо мне привезла Руфа, его читали, собравшись, 20 человек родни. Ждем чтобы ты скорей приехал домой, в свою семью. Мое здоровье неважное. Спеши увидеть меня. 29 июня. Мама.»

«24 июля. Отослал в адрес Веры посылку и письмо такого содержания:

«Дорогая Вера! Ты, наверное, меня уже потеряла? Я обещал приехать раньше, но я еще солдат и задержался, но это ничего, неделей раньше, неделей позже, но я приеду… Скоро, скоро перед моими глазами заблестит шумный Прут, откроется даль Дуная, на том берегу я увижу родную землю. Люди выйдут к нам с букетами цветов, с фруктами, выращеными на родной земле, заговорят они с нами русским говором. Матери поднимут маленьких детей, показывая им нас, победителей и говоря: «Вот они наши защитники, запомните их!» Весело будет гудеть паровоз, обдавая нас запахом горелого кокса, весело застучат колеса русских вагонов. Замелькают в окнах родные картины, нивы созревающих хлебов, цветы на лугах, а навстречу им мы будем громко петь песни победы. Из хат выбегут родные русские люди. Я увижу Молдавию с ее обилием фруктов, нивы и степи Украины, мичуринские сады, ширь и даль лесов, полей и рек матушки России. Увижу златоглавую Москву, а потом помчусь далеко, далеко на восток. Я увижу высокие дымящиеся трубы моего родного грозного Урала  и, наконец, милые родные лица. Учащенно бьется согретое нахлынувшими чувствами мое сердце. По приезде на Урал мы будем работать, как и воевали. Я обниму вас, родные, и скажу: «Будьте уверены и на трудовом фронте не посрамим мы славы нашей части и светлой памяти товарищей, павших в боях за Советскую отчизну!» Будьте здоровы, до скорого свидания! Шура, 24 июля.»

(О дне приезда Александра Васильевича домой его жена Вера пишет дочери Руфине): «…Хмурый сентябрь пришел. В саду уже нечем полакомиться. Хожу, шарю по всем веточкам, ищу, не спряталась ли где ягодка смородины, малинки или крыжовника. Найду — и в горсточку складываю, чтобы сделать сюрприз малышке Сержику. Но слышу, кричит мне Анна Сергеевна. Бегу. И она мне сообщает: «Александр Васильевич звонил из Верещагино и просил баню топить». Радости нет конца! Забыла про сюрприз и все ягодки высыпала в рот Анне Сергеевне, расцеловала ее за такое сообщение. Шура, наш фронтовик, после 4-х лет разлуки уже в Верещагино! Ура! Ура! Моросит дождичек, вроде и пасмурный день, но для нас он самый светлый — 3 сентября! Собираю всех детей, переодеваемся и с букетами цветов идем на тракт, и баню затопить, конечно, не забыла…»            

«10 сентября … Также получено письмо от Ильюши с Восточного фронта. Он пишет:             

«…Вчера вернулся из разведки. Проехал много китайских деревень. Какой резкий контраст в их фанзах. В одних нищета и грязь, в других блеск и шик, ковры, зеркала, дорогая отделка, прекрасная мебель, изящные картины. Это фанзы помещиков или старост деревни.               

Могу похвастаться, что почти научился есть по-китайски (сложная работа, подумать только: двумя палочками нужно подносить ко рту разные кушания: рис, пшено, салат, яичницу и пр.). Всю пищу готовят без соли, или ее кладут очень мало. А вообще китайцы замечательно готовят пищу. Например, из сои они готовят более ста блюд для пищи. Пришлось наблюдать, как какой-нибудь дрянненький продукт превращается в руках китайца-кулинара в блюдо, от которого «пальчики оближешь». Сегодня подошел опять к реке, как и другие, шумной, мелкой, быстрой. Кажется, здесь будем долго, а через десяток дней, полагаю, будем двигаться только дальше, ближе с Союзу… Посмотрел бы ты сейчас на нас, все почернели от солнца, обросли, оборвались, обносились за тысячу километров  похода. Скорей бы в Союз!

Чуть не забыл поздравить тебя с днем победы над Японией. Впрочем, и я узнал об этом только сегодня и то со слов друзей, газет давно не видел. На днях отметим этот праздник. Теперь можно жить спокойно, не опасаясь за неприкосновенность своих границ. Последний очаг войны ликвидирован. Я рад, что мне удалось принять участие в боях за безопасность своей Родины на Западе и Востоке. На красном флаге победы есть капля и моей крови. Теперь мне не стыдно вернуться в родной край, к вам, родные!.. 04.09.45 г. Илья.»               

«По приезде домой я получил письмо из Румынии от 28 февраля 1946 г. Вот оно:               

«Добрый день, тов. Нецветаев!

Вы наш папаша по службе. Примите привет от бывшего своего боевого сына Алтунина Николая Сергеевича. В первых строках своего письма посылаю я Вам свой горячий незабываемый привет и пожелание самого хорошего в вашей жизни и крепкого здоровья. Уважаемый папаша по службе, благодарим за Ваше беспокойство о нас, что Вы и дома не забываете про нас. Я Вас никогда не забуду за Вашу заботу и за помощь, оказанную мне (Вы, возможно, уже забыли). Я ношу раны в руке и в своем сердце. Папаша, вспомните Югославию и город Зайгора, где я был ранен вражеской пулей, и Вы мне оказали большую помощь и спасли мою жизнь. И как можно Вас забыть, нет, никогда не забуду, пока буду жив. Да, сколько Вы заботились о нас во время войны, как родной отец. Отца такого трудно найти. Уважаемый папаша, за всю Вашу заботу и старания обо мне и нас я Вам желаю еще в два раза больше пожить, чем прожили, и пожить в самых лучших условиях и обстановке с хорошим здоровьем. Привет Вашим деткам, Вашей жене, желаю им того же, что и Вам. Папаша, напишите, как Вы живете, как Ваше здоровье и как доехали. В скором времени постараюсь, чтобы от имени всех нас написать в ваш район и совет письмо, чтобы Вам оказали помощь как лучшему защитнику нашей Родины.

 Немного о себе. Сейчас учусь на шофера, домой еще не ездил.

Привет от старшего лейтенанта Титарева, от Тихонова и от всех остальных по службе. Алтунин».

Читая эти письма, пусть и бесхитростные, не всегда стройно написанные, но такие искренние и нежные, еще раз убеждаешься, что и сила, и слава, и достояние, и будущее России — это в первую очередь народ, те самые «простые люди», без самоотречения и мужества которых не было бы никакой Победы. Хорошо бы нам не вспоминать от случая к случаю, а всегда помнить о них, о том, как они жили, сражались, любили друг друга, как — победили.

Подготовила Е. ИЗВАРИНА
На фотографиях из архива:
Александр Васильевич Нецветаев после возвращения домой
и среди солдат разведроты.