О науке как о футболе

Открытый урок баронессы Гринфилд

…В конце апреля в центре Екатеринбурга, близ Плотинки, традиционного пункта массовых увеселений и праздников, состоялось необычное для этого места мероприятие. В «Кофейню номер семь» по улице Воеводина пришли ученые, журналисты, дипломаты, обычные граждане и под стакан вина с хорошей закуской, в основном пирожными, говорили о таких высоких материях, как человеческая природа, философия познания, пути развития цивилизации и многое другое. Вернее, говорила в основном женщина с Британских островов, ради которой все и собрались, остальные задавали разного качества вопросы и с возрастающим удивлением слушали. Очень уж не похожей оказалась демократичная, обаятельная, напрочь лишенная чопорности гостья на наши представления о ее титулах и званиях, среди которых — баронесса, профессор Оксфордского университета, директор института, кавалер орденов Британской империи и Почетного Легиона и т.д. и т.п. Еще более отличалось от традиционных академических лекций содержание ее правильной английской речи: при всей серьезности затронутых тем — минимум специальной терминологии, сбивающий всякую дремоту темп и явное желание спровоцировать диспут, чтобы, выслушав другие, прояснить свою точку зрения. Так леди Гринфилд при поддержке Британского совета провела, по-видимому, первое в России заседание научного кафе, идея которых зародилась в Европе и которые призваны служить одному из важнейших дел баронессы: популяризации научных знаний, превращению их в по-настоящему народное достояние и сближению ученых, населения, политиков ради лучшего взаимопонимания. Во всяком случае, так представила свой замысел она сама. Удалась ли его екатеринбургская часть — вопрос отдельный, к нему мы еще вернемся. Вначале постараемся поподробней представить гостью.


 

   Сьюзан Гринфилд известна далеко за пределами Великобритании, хотя у себя на родине — лучше всего. Круг ее интересов и занятий, принесших эту известность, поражает широтой и разнообразием. Прежде всего она — выдающийся ученый, профессор фармакологии Оксфордского университета, который окончила, а также крупный исследователь функций мозга и его болезней, таких, как болезни Альцгеймера и Паркинсона, и физической основы сознания. В Оксфорде Сьюзан возглавляет междисциплинарную исследовательскую группу, изучающую механизмы работы мозга, связанные с нейродегенерацией. Ей присуждены 26 почетных степеней британских, австралийских и израильских университетов, в 2000 году ее деятельность стала темой главы книги «Смелая наука», вышедшей в издательстве «Фримэн». Вдобавок ко всему, в 1998 году ее утвердили в должности директора Королевского института Великобритании — уникального научного учреждения, расположенного на Альбермейл стрит в Лондоне. Институт основан в начале XIX века графом Румфордом, который больше двух столетий назад изобрел кухонную плиту, кофейник и разработал точную теорию тепла. Его первый сотрудник Хамфри Дэви, один из основателей электрохимии, избранный, кстати, почетным членом Петербургской академии наук, впервые описал электрическую дугу, открыл несколько химических элементов и многое еще. Здесь работал знаменитый Майкл Фарадей, «отец» учения об электромагнитном поле, а позже — целый ряд Нобелевских лауреатов. Сьюзан Гринфилд — первая женщина — директор института и первый директор — биохимик (все предыдущие были «просто» химиками).

Еще Сьюзан Гринфилд — предприниматель. Она основала и руководит тремя инновационными компаниями, занимающимися разработкой и внедрением современных нейротехнологиий.

Кроме того, Сьюзан Гринфилд — общественный и политический деятель. Ее совета спрашивают британские министры, газета «Обсервер» называла ее «Женщиной года», а газета «Дейли мэйл» включила в сотню самых влиятельных женщин мира. В 2001 году ей присвоен титул пожизненного пэра Великобритании, и она имеет право участвовать в заседаниях палаты лордов. Похоже, «баронесса» в ее случае — женский эквивалент британского титула «лорд», обычно передающегося по наследству. Зная об этом со школьной скамьи и помня, что дочь лорда Байрона вошла в историю как изобретательница счетных машин, на екатеринбургской встрече автор задал Сьюзан не вполне корректный вопрос о роли «голубой крови», дамской в частности, в английской науке. Но оказалось, что голубая кровь в данном случае абсолютно не при чем. Отец баронессы был лондонским электриком, мать — танцовщицей в небольшом театре, всего в жизни она добилась сама, как когда-то и Майкл Фарадей. Сьюзан Гринфилд — одна из «народных пэров», «назначенных Тони Блэром, чтобы привнести оживление в верхнюю палату» (газета «Гардиан»). Разумеется, без солидных оснований в лорды в месте с Элтоном Джоном и Полем Маккартни не «назначают», к тому же это показательный штрих, развенчивающий наши представления о чрезмерном консерватизме британской власти. Об авторитете баронессы на планете говорит тот факт, что последние несколько лет она является членом Всемирного экономического форума в Давосе.

Наконец, Сьюзан Гринфилд — блестящий публицист. Кроме собственно научных книг (например, «Путешествие в центры сознания», 1995, «Частная жизнь мозга», 2000, «Люди будущего: как технологии 21 века меняют наш способ думать и чувствовать», 2003), про которые, впрочем, пишут, что местами они читаются как занимательные детективы, она автор и исполнитель множества теле- и радиопередач, публичных лекций. Среди них цикл выступлений на Би-Би-Си о лекарствах, о человеческом мозге и разуме, рождественские лекции в Королевском институте, впервые доверенные женщине, многое еще. В 1998 году Научное королевское общество Великобритании присудило ей медаль Фарадея за большой вклад в дело общественного понимания науки. А вот как характеризует ее Тим Редфорд, научный редактор «Гардиан» (газета от 30 апреля 2004 года): «Подобно электричеству, леди Гринфилд может вызвать шок, а может и пролить свет. Она – звезда в лекционной аудитории, с быстротой огня комментирующая нейрохимию человеческого мозга, посвящающая людей в тайны памяти, познания и восприятия… Она вступает на подиум, изящная и убедительная. Она забавна, часто непочтительна к мужчинам-ученым, а также непримирима по отношению к трудностям, с которыми сталкиваются женщины в науке, – и провокационна…

...Быть Сьюзан Гринфилд подразумевает носить одежду от дизайнеров, появляться в журналах «Вог» и «Хелло» и порой попадать на фотографии в сдержанных мини-юбках… Она знает, что происходит, когда ученые появляются на страницах газет, как если бы они были знаменитостями, и не слишком возражает». Похоже, у себя на родине и в других странах баронесса делает все, чтобы развенчать образ сухаря-профессора, погруженного в свои термины и графики, и показать живое, обращенное к людям лицо науки.               

Такой увидели Сьюзан Гринфилд и в Екатеринбурге. Темпераментное выступление в «Кофейне номер семь» она начала с изложения ряда идей своей книги «Люди будущего…». В самых общих чертах суть их в том, что в результате научно-технических достижений наш разум, имеющий физическую основу, уже в ближайшее время может неузнаваемо перемениться. XXI век будет веком иного быта с «умными» неодушевленными предметами, выполняющими не только голосовые команды, но и, вполне вероятно, мысленные. В одном из западных университетов уже есть парализованный пациент, который благодаря имплантированному в его мозг микрочипу двигает курсор по экрану компьютера. Подобные технологии способны проникнуть во все сферы жизни и деятельности, и тогда многие виды работы станут доступными из дома, для них не потребуется великолепная физическая форма, следовательно, необходимость ухода на пенсию отпадет, как исчезнет грань между досугом и трудом. Мало того. Развитие генной инженерии сулит реальную возможность появления репродуктивности у человека любого возраста, а значит, ломки барьеров между поколениями. «Экранная» психология заменит книжную, в корне изменится образование. Все это и многое другое способно коренным образом трансформировать не только мышление homo sapiens, но и его чувства, мироощущение. И при этом, считает Сьюзан Гринфилд, впервые за 100 тысяч лет рискует радикально измениться, а то и исчезнуть вовсе сама уникальная природа человека. «Таким образом, — продолжает она, — для нас сейчас жизненно важно обуздать эти новые технологии, чтобы глубже заглянуть в человеческую природу. И тогда бы мы смогли, как никогда прежде, прославить, а не аннулировать индивидуальность».

Философская часть разговора периодически переходила в более практическую плоскость — о положении женщины в британской науке, о притоке в нее молодежи, о конкретных доходах преподавателей вузов, — потом возвращалась в нее опять. Сьюзан с ходу подхватывала любую затронутую тему, быстро и внятно ее разъясняла. Как оказалось, с уверенностью в завтрашнем дне у ученых Великобритании тоже не все так здорово, как представляется отсюда. Идет борьба за выживание, политикам, налогоплательщикам надо постоянно доказывать свою состоятельность, полезность, для чего и нужен хороший пиар, на котором, кстати, во многом построена работа Королевского института. В целом же деятели науки в Великобритании, как и в других странах, достаточно нерешительны в общении с населением, часто просто отпугивают его, вызывая негативное к себе отношение. Чтобы наука заняла достойное и осознанное место в системе общественных ценностей, этот барьер нужно преодолевать. И вот какой способ предлагает Сьюзан: «Представьте себе, что все университеты страны, которые по вечерам и воскресеньям обычно закрыты, открывают свои аудитории и лекционные залы для общественности, и ученых, помимо их основных занятий, появляется возможность общаться с широкой публикой. Можно сделать эти встречи самоокупаемыми, ввести минимальную плату за вход, не беря денег с пожилых, малоимущих. В результате такого общения ученые научатся изъясняться языком, который понимают все, их перестанут бояться. И со временем о науке будут говорить столько же и так же, как о футболе».

..Как о футболе, в екатеринбургской кофейне пока не вышло. Вряд ли гостью напугали собравшиеся в ней уважаемые люди, но вопросы они могли бы формулировать проще и корректней, в том числе и автор этих строк. К тому же в ходе беседы чувствовались некая закрепощенность, наше неумение или нежелание отойти от принятых академических стереотипов, хотя сопровождавшие баронессу англичане постоянно пытались разрядить чересчур серьезную атмосферу. (Кто-то из них, например, спросил: «Если в Екатеринбурге так много вкусных пирожных, почему вы все такие худые?», но ответа не получил.) Однако как первый опыт заседание научного кафе можно считать успешным и перспективным. Тем более что в конце встречи, как бы в компенсацию нашего подзабытого от отсутствия практики устного английского, затруднявшего общение, мы подарили Сьюзан Гринфилд вышедший в Москве первый российский перевод книги знаменитого британского философа, выпускника Оксфорда Эрнеста Геллнера «Разум и культура», выполненный в Екатеринбурге, и несколько номеров газеты «Наука Урала», где в свое время публиковались статьи о роли женщин в истории познания, присланные из Научного Королевского общества Великобритании. Так что говорить нам есть о чем, а вот как — этому надо подучиться.               

Во время визита в Екатеринбург баронесса Сьюзан Гринфилд прочла публичную лекцию в зале Свердловской филармонии (все 750 билетов были проданы за неделю), посетила ряд институтов Уральского отделения Российской академии наук, в том числе Институт иммунологии и физиологии, встретилась с руководством УрО РАН. Объявлено, что с нынешнего года Екатеринбург для бритацев входит в число приоритетных российских городов в области науки. Значит, от них следует ожидать новых проектов. Возможно, будут и новые научные кафе, где мы сможем лучше понять друг друга.
 

Андрей ПОНИЗОВКИН