|
М.Н. Руткевичу- 90 |
|
2 октября исполнилось 90 лет Михаилу
Николаевичу Руткевичу, выдающемуся советскому философу-марксисту,
члену-корреспонденту Академии наук (1970). Для уральцев Михаил Николаевич
прежде всего — создатель и первый декан философского факультета УрГУ им.
А.М. Горького (1966–1972), пожалуй, самого «вольнодумного» в СССР,
вырастившего заметную часть команды первого российского президента. Не менее
знаменит и его учебник по диалектическому материализму, едва ли не первое
учебное пособие, в котором советский марксизм заговорил философским языком.
Последовательность и строгость «немодной» нынче позиции ученого, не
стесняющегося указывать нынешним коммунистам на отсутствие классового
анализа, вызывает уважение даже у оппонентов. Мы поздравляем Михаила
Николаевича с юбилеем и предоставляем эту возможность его ученикам.
Философское творчество М.Н. Руткевича
заслуживает внимания не просто в связи с почтенной юбилейной датой. Сегодня
наступило время, когда мы можем более или менее объективно оценить философию
советского периода, а наш юбиляр входил в десятку самых видных ее
представителей. Беру на себя ответственность осмыслить вклад Михаила
Николаевича в область диалектического материализма — именно по этой кафедре
я поступала в аспирантуру, начинала свой преподавательский путь с должности
ассистента и прошла все стадии профессионального взросления, вплоть до
заведования кафедрой; считаю, что кафедра онтологии и теории познания, где
тружусь по сей день, является прямой наследницей той, которой заведовал
основатель философского факультета М.Н. Руткевич.
Разработку курса по диалектическому
материализму студенты первого набора философского факультета (1966) могли
наблюдать воочию —именно нашему курсу он в течение трех лет читал эту
дисциплину. Именно на базе этого курса лекций был подготовлен учебник,
вышедший в свет в 1971 году. Сегодня нельзя не удивляться столь
поразительной оперативности: он соответствовал учебному курсу, в котором
только лекционный материал составлял около 200 часов.
Мне не хотелось бы «под микроскопом»
рассматривать главы и параграфы, сравнивать учебник с работами других
советских философов . Попытаюсь передать некую главную составляющую его идей
и достижений. Надо обратить внимание вот на какой момент: для большинства
современных читателей и авторов само понятие «учебный курс» предполагает
некую компиляцию (как говорится, «с миру по нитке — вот тебе и полный
курс»), авторы подобных изданий, как правило, не претендуют на
оригинальность. Но М.Н. Руткевич безусловно является подлинным
исследователем и творцом — учебник и стал тем текстом, по которому он
защитил докторскую диссертацию. Проблематику диалектического материализма
разрабатывал не только он в учебном курсе — по этой тематике работала вся
кафедра, шла подготовка многочисленных аспирантов и докторантов регионов
Урала, Сибири и Дальнего Востока. По категориям диалектики и теории
отражения за период существования кафедры было выпущено около двадцати
сборников, в которых участвовали не только сотрудники, аспиранты,
соискатели, выпускники факультета, но и те, кто заявил о себе по данной
проблематике на союзной арене. Сегодня трудно себе представить, какой школой
для начинающих философов было это участие. Надо было не только войти в
проблемное поле категорий диалектики и теории отражения, отслеживать новинки
отечественной литературы в данных областях знания, иметь представление о
своеобразии марксистского подхода и уральской философской школы, но
обязательно сказать что-то новое, еще не представленное в отечественной
литературе. Сегодняшним магистрантам и аспирантам факультета этот
многофакторный процесс подготовки и написания научных работ попросту
незнаком, поэтому преобладающая тематика диссертационных исследований
связана с переводами и соответственно с пересказами современной,
преимущественно западной, литературы.
Для Михаила Николаевича выработка
исследовательских навыков, способности анализировать и делать
самостоятельные выводы ставились на первое место. Так, приехав с очередного
Международного философского конгресса, переполненный идеями и эмоциями
Руткевич организует студенческую дискуссию (на которой присутствовало
большинство студентов факультета) на весьма злободневную тему, а именно:
отвечает ли марксистскому мировоззрению принцип «сознание не только
отражает, но и творит мир». При этом он на студентах проигрывает
аргументацию «за» и «против» признания данного принципа, охотно выслушивает
разные позиции. Позднее, на спецкурсе по ленинской теории отражения, мы уже
знакомимся с обстоятельными аргументами прямо противоположных подходов по
данной проблеме, а также с точкой зрения самого лектора, подкрепленной
обстоятельным анализом ленинских произведений. Вскоре все это содержательно
предстанет в монографии «Ленинская теория отражения». Конечно, это уроки
мастерства.
То, что нам довелось соприкоснуться с Мастером,
чувствовалось во всех его начинаниях. Но я ограничена тематикой
диалектического материализма и постараюсь придерживаться ее. Еще один
показательный пример. Конец 1950-х — начало 1960-ых годов совпал с расцветом
структуралистских идей на Западе. Они становятся модным веянием, имена К.
Леви-Стросса, М. Фуко, Ж. Лакана и др. появляются в реферативной и
критической литературе по зарубежным исследованиям. В столичных изданиях
появляются отдельные статьи с оголтелым неприятием структурализма, но по
существу отсутствует содержательная полемика с его представителями. А у нас,
в Свердловске, Михаил Николаевич готовит очередной сборник по категориям
диалектики, посвященный именно категориям структурно-функционального
анализа. В нем появляются статьи теоретического и прикладного характера, а
центральной является работа самого Руткевича о двух концепциях развития, в
которой он пытается на базе марксистских принципов дать философскую оценку
структурализму по основным его положениям (превалирования элементов над
структурой, предпочтения синхронного аспекта диахронному, нивелирования
субстанциального значения элементов и др.). Только спустя пять лет в Москве
появится первая монография Н.С. Автономовой, посвященная структуралистской
методологии.
Чтобы отслеживать новые идеи в зарубежной
философии, Михаил Николаевич ввел своеобразную специализацию среди
сотрудников кафедры, владевших языками. Так, Д.В. Пивоваров следил за
англоязычной литературой, А.В. Гайда — за немецкой, И.Я. Лойфман — за
польской, а некоторые вынуждены были осваивать новые языки (так, Н.И.
Савцова для подготовки кандидатской диссертации освоила сербско- хорватский
язык, поскольку так называемые «югославские ревизионисты» издавали в Загребе
знаменитый в то время журнал «Праксис», критиковавший ленинскую теорию
отражения). Значимые произведения западных философов, которые тогда
практически не переводились, были предметом самых серьезных обсуждений на
заседаниях кафедры. Помню, еще в аспирантуре мне пришлось рецензировать
только что вышедшую тогда работу Т. Куна «Структура научных революций». Даже
в жанре рецензирования недостаточно было просто воспроизвести основные идеи
произведения, требовались оценки и сопоставление идей рецензируемого автора
с позиций диалектического материализма.
Вернусь к курсу лекций. Он был разбит на две
фундаментальные части, в первой из которых отстаивались принципы
материализма, во второй — принципы диалектики. По каждой теме лекций
существовали общая схема изложения и доказательная база аргументации. Будь
то пространство и время как формы бытия материи или движение как способ
существования материи, понятие материи или категории возможности —
действительности, необходимости — случайности, формы — содержания и любые
другие основополагающие темы, сначала шел экскурс в историю философии, где
по каждой проблеме воспроизводились основные подходы (материализм —
идеализм, диалектика — метафизика), затем логика содержательного развития
подводила к марксистской позиции, которая по принципу диалектического снятия
учитывала все достижения, но вместе с тем и преодолевала их. С привлечением
текстов основоположников марксизма автор давал обстоятельный анализ их
подхода и, наконец, опираясь на данные современной науки и практику
идеологической борьбы с буржуазной философией, рассматривал современные
повороты проблемы. Способность учитывать многофакторное развертывание любой
темы, отслеживать достижения современной науки, следить за перипетиями
идеологической борьбы, иметь по каждой из рассматриваемых проблем
собственную позицию (конечно, в рамках марксизма) под силу только
выдающемуся уму.
И здесь я хотела бы обратить внимание еще на
одно важное обстоятельство, связанное с разработкой диалектического
материализма М.Н. Руткевичем. Он создавал все условия для того, чтобы
философское знание шло в ногу с достижениями науки, в первую очередь — с
естествознанием и математикой. На кафедре работали выпускники не только
философского факультета, но также физического (И.Я. Лойфман, Н.В.
Пономарева, Л.В. Удачина, В.Н. Николко), биологического (Е.Ф. Молевич),
исторического (Г.И. Бондарев, Н.И. Савцова), математического (Т.А. Бадкова)
факультетов. Ведь и сам Михаил Николаевич имеет базовое
физико-математическое образование. Его научные контакты и сотрудничество с
известными на Урале учеными позволяли вводить курсы и спецкурсы по проблемам
науки, что давало возможность студентам знакомиться с философскими
проблемами современной физики, химии, астрономии, биологии, кибернетики,
физиологии, психологии, истории. Нам читали курсы А.К. Кикоин, А.Т.
Мокроносов, В.И. Корюкин, В.П. Кочергин, М.Я. Сюзюмов и др. На семинарских
занятиях мы осваивали статьи С.В. Вонсовского о причинности в физике,
отличии динамических и статистических законов, о механизмах фотосинтеза А.Т.
Мокроносова, о проблемах единства жизни С.С. Шварца и многие другие. Вряд ли
все это многообразие предлагалось образовательным стандартом.
Оценивать достижения любого мыслителя в области
диалектического материализма можно по-разному: и по решению им отдельных тем
и проблем, и по стилю мышления (доказательности, убедительности,
доступности), приверженности идеологемам и пр. Для меня показательной в
оценке творчества Руткевича явилась вот какая ситуация. Вскоре после
окончания университета я поехала к подруге в Омск, которая работала на
кафедре философии политехнического института, где вместе с ней трудились
выпускники философских факультетов МГУ и ЛГУ. Я была необычайно удивлена,
когда они обратились ко мне с просьбой прислать учебник Михаила Николаевича,
поскольку это единственное учебное пособие, которое можно читать и по
которому можно готовиться к лекциям в силу его научности, логичности и
убедительности.
Думаю, не только профессионалам не надо
объяснять, насколько трудно сегодня стоять на позициях марксизма.
Большинство отечественных философов в своих работах стыдливо умалчивают о
данной позиции, как будто ее не существует, некоторые бывшие апологеты
марксизма стали его ярыми критиками, а вот Михаил Николаевич и в своих новых
работах продолжает отстаивать марксистское мировоззрение. Что касается
диалектического материализма, то в одной из недавних его работ, написанной в
соавторстве с его верным соратником И.Я. Лойфманом, «Основы гносеологии»
(последнее издание 2003 года) изложена теоретико-познавательная концепция
марксизма, достойная конкурировать с последними отечественными разработками
в данной сфере (В.А. Лекторского, И.Т. Касавина, Л.А. Микешиной и др.)
именно потому, что в ней есть концепция, а не просто калейдоскоп проблем.
Без преувеличения можно сказать, что М.Н.
Руткевич уже стал классиком отечественной философии, а его творчество в
области диалектического материализма достойно стать объектом исследования.
|
