УрО РАН на карте мира

 

 

Как известно читателям «НУ», в УрО РАН завершается шлифовка стратегии развития Отделения до 2025 года. Работа над этим важнейшим документом началась давно, сегодня в него вносятся последние изменения, чтобы «руководство к действию» стало по-настоящему содержательным и конкретным. Трудно переоценить значение международной деятельности для достижения главной стратегической цели УрО — вывести научные исследования на мировой уровень и повысить их практическую отдачу.
 

Как же выглядит сегодня Уральское отделение РАН на карте мира и что нужно делать, чтобы на ней утвердиться? Об этом в рамках уточнения стратегии развития говорил в своем докладе на одном из осенних заседаний президиума УрО начальник отдела внешних связей А.В. Сандаков. После доклада мы взяли у Александра Витальевича это интервью.

 



 

— Уральское отделение поддерживает научные связи с большинством развитых стран мира. Есть среди них партнеры-лидеры?
 

— В 2009 году наши сотрудники в той или иной форме имели научные контакты с представителями 81 из 192 государств — членов ООН. Международная активность институтов УрО имеет три ярко выраженных географических фокуса: Европа, США и страны Юго-Восточной Азии (Китай, Япония, Республика Корея, Индия).
 

Исторически сложилось так, что основная часть международных научных контактов Отделения (до 70%) приходится на страны Европы. Это стратегическое направление международного сотрудничества УрО. Мы поддерживаем связи практически со всеми европейскими странами, за исключением, быть может, таких «экзотических», как Ватикан, Монако, Люксембург и Лихтенштейн. Безусловные партнеры-лидеры — Германия и Франция. Научные контакты с европейскими партнерами отличаются стабильностью, мало подвержены колебаниям мировой конъюнктуры и в большей степени по сравнению, например с США и Китаем, ориентированы на фундаментальные исследования. Кроме того, можно отметить близость европейских и российских научных школ, сходство в подходах к построению исследовательского процесса. Важно и наличие удобных транспортных путей, а также введение режима упрощенного оформления виз для научных работников. Если для поездок российских ученых в Европу такой порядок существенных изменений в визовые процедуры и не вносит, то возможность пригласить европейского ученого без оформления официального приглашения Управления федеральной миграционной службы — несомненное благо.
 

В последнее десятилетие наметилась тенденция к сокращению научных контактов с США, пик которых пришелся на вторую половину 1990-х годов. Причины — снижение интереса к совместным работам со стороны американских научных организаций, сложность оформления выездных документов, высокие транспортные затраты. Сегодня большинство институтов Уральского отделения переориентируются на сотрудничество со странами Европы и Юго-Восточной Азии.
 

Научные контакты с азиатскими странами направлены в основном на практическое применение результатов, поскольку развитию фундаментальной науки здесь придают существенно меньше значения, чем в Европе и США. Однако Юго-Восточная Азия остается самым быстроразвивающимся регионом мира, в том числе и в научном плане. Наиболее динамичны наши научные контакты с КНР. На протяжении 2005–2008 годов их количество росло впечатляющими темпами — порядка 10% в год (аналогичный показатель для Европы не превышал 1%). Правда, мировой финансовый кризис существенно повлиял на научное сотрудничество со странами региона, и в 2009 году число контактов упало на те же 10%, на которые оно выросло в предыдущем. К сожалению, на сегодняшний день не разработаны эффективные механизмы надежной защиты результатов интеллектуального труда россиян в крупнейшей стране региона КНР, что вызывает вполне понятные опасения наших ученых.
 

— Сильные стороны международной деятельности УрО хорошо известны: признанные мировым сообществом научные школы, долговременные и стабильные связи с зарубежными коллегами, опыт сотрудничества с международными научными фондами. А какие проблемы существуют в этой сфере?
 

— Пожалуй, главная заключается в том, что многие ученые Уральского отделения, в особенности среднего и старшего возраста, недостаточно знают английский — де-факто язык международного научного общения. Это резко снижает шансы на публикации в ведущих мировых журналах, осложняет активное участие в международных конференциях и симпозиумах, совместных научных исследованиях.
Существенный недостаток внешнеэкономической деятельности УрО РАН — малое количество научных разработок, доведенных до стадии внедрения. То, что в институтах УрО называют технологиями, в реальности — результаты научных исследований, для воплощения которых в жизнь требуется провести длительный и дорогостоящий цикл ОКР. В большинстве зарубежных стран, в особенности Юго-Восточной Азии, под термином «технология» понимается нечто совсем иное, а именно готовый комплекс промышленного оборудования, способный выполнять определенные функции. Отсутствие такого комплекса не позволяет получить за отечественные разработки их истинную цену, ограничивает спектр потенциальных партнеров.
 

Еще одна слабая сторона международной деятельности УрО РАН — недостаточное участие наших ученых в международных научных программах в качестве экспертов. В большинстве международных научных организаций и фондов предусмотрена процедура оценки качества той или иной работы на основании мнения экспертного сообщества, которое, как правило, является открытым для представителей разных стран, в том числе и России. Участие в качестве эксперта в международных научных программах, с одной стороны, позволяет глубже узнать правила и особенности их функционирования. С другой стороны, накопление некоей «критической массы» экспертов способно влиять на политику международной научной организации и существенным образом корректировать ее приоритеты. К сожалению, в силу ряда причин (опять же слабое знание английского языка, отсутствие мотивации к такой трудозатратной работе и т.п.) количество российских ученых-экспертов в международных научных программах очень невелико. Так, в европейских научных программах типичное соотношение экспертов-россиян и, к примеру, экспертов-американцев, также как и россияне являющихся по своему статусу представителями «третьей страны», — от 1:9 до 1:6. Нетрудно предугадать, чей голос при прочих равных «весомее». В результате российские участники международных научных программ испытывают трудности с оформлением и подачей документов, составлением отчетности и выполнением других формальных процедур; их же потребности и особенности работы учитываются не в полной мере.
 

Наконец, еще одна важная проблема — недостаточное количество информационно-презентационных материалов о деятельности УрО на английском языке.
 

— Какие еще причины приводят к снижению конкурентоспособности российской науки на мировом рынке?
 

— Помимо мирового финансового кризиса, заставляющего страны бережнее относиться к расходованию средств и сокращения бюджетного финансирования российской академической науки, наибольшую опасность представляет чрезмерная зарегулированность международной деятельности, сложность и трудоемкость документооборота, не всегда оправданные и чрезмерно жесткие требования по вопросам экспортного и таможенного контроля, необходимость отчетности перед большим количеством контролирующих органов. Так, институты УрО РАН, вследствие длительного, непрозрачного и затратного процесса прохождения таможенных процедур практически в 100% случаев вынуждены отказываться от демонстрации на международных выставках образцов своей продукции, ограничиваясь их представлением в виде постеров. Надо ли говорить, что выглядим мы на фоне конкурентов очень бледно.
 

Государство должно пересмотреть подходы к регулированию международной научной деятельности. Если мы хотим добиться конкурентоспособности российской науки на мировом рынке интеллектуальной продукции, нельзя ставить в равные условия ученого, и тех, кто занимается «переработкой на таможенной территории» сотен тонн алюминия.
 

— Какие задачи сегодня нужно решать в первую очередь?
 

— Сотрудники многих институтов УрО, участвуя в совместных международных исследованиях, часто вынуждены использовать зарубежную приборную базу и инфраструктуру из-за отсутствия собственной. Нужно стремиться максимально обеспечить свои нужды собственным оборудованием и необходимой инфраструктурой. Это, конечно, не относится к работе на уникальном зарубежном оборудовании, таком, например, как Большой адронный коллайдер.
 

Вопрос выживания академических институтов исключительно за счет экспортных контрактов сейчас на повестке дня не стоит, но для многих научных коллективов возможность продать результаты своей деятельности за рубеж остается актуальной. Есть исследования, требующие разработки и изготовления больших и крайне дорогостоящих экспериментальных образцов научного оборудования. Поскольку в России покупателей на подобную технику сегодня нет, предполагается, что после завершения цикла экспериментов оборудование будет продано за рубеж. И такую возможность нужно обеспечить, иначе могут исчезнуть целые научные направления.
 

Международное сотрудничество позволяет адекватно оценить уровень собственных разработок в контексте мировой науки и соответственно определить пути дальнейшего развития. Следует подумать о мотивации сотрудников Уральского отделения для такого мониторинга, а также о возможности более широкого участия экспертов с мировым научным авторитетом в оценках проектов наших ученых.
 

Наконец, нужно принимать меры для предотвращения «утечки мозгов», в том числе стимулировать возврат молодых ученых, проходящих стажировку в ведущих зарубежных научных центрах, в родные институты.
 

Возвращаясь к вопросу о цели международного научного сотрудничества, нужно отметить, что главным его результатом должна являться генерация новых идей и знаний, которой должны быть подчинены все остальные цели. Интеграция УрО РАН в мировое научное пространство, обеспечение его признания в качестве активного участника мирового научно-инновационного процесса, участие в международных выставках и конференциях, публикация в международных научных изданиях и т.п. являются лишь средствами для достижения главной цели и не имеют самостоятельной ценности вне этого контекста.
 

Ориентация России на все большую открытость и равноправное партнерство с другими странами, снижение визовых барьеров создает хорошую основу для развития международных научных контактов. Уже сейчас действуют соглашения о безвизовом въезде российских граждан в 52 страны мира, упрощенный порядок оформления виз для научных работников, направляющихся в страны ЕС и прибывающих оттуда. Идут интенсивные переговоры об организации безвизового режима со странами ЕС. Все это способствует интеграции УрО РАН в мировое научное пространство, признанию его активным участником мирового научно-инновационного процесса и позволяет с оптимизмом смотреть в будущее.
 


Беседовала Е. ПОНИЗОВКИНА
 

На фото:

 

На фото: делегация УрО РАН и руководство Академии наук Словакии после подписания соглашения о сотрудничестве, 2010 г.

делегация УрО РАН и руководство Академии наук Словакии после подписания соглашения о сотрудничестве, 2010 г.



 

НАУКА УРАЛА
Газета Уральского отделения Российской академии наук
Октябрь 2010 г. № 23-24 (1027)

18.11.10

 Рейтинг ресурсов