|
Член-корреспондент РАН
Ф.Н. Юдахин: |
|
Как мы уже сообщали, большая группа
ученых во главе с председателем УрО РАН академиком В.А. Черешневым удостоена
премии Правительства РФ 2006 года (см. «НУ», № 9 – 10 с.г.,
«Три среды как система»).
Среди награжденных — председатель Архангельского НЦ УрО РАН,
член-корреспондент Академии Ф.Н. Юдахин. А совсем недавно из Англии пришло
сообщение о присвоении Юдахину почетного звания «Международный ученый 2007
года» по версии Международного Биографического Центра Кембриджа. Поздравляем
Феликса Николаевича с обеими наградами и предлагаем фрагмент его интервью
газете «Правда Севера» (Архангельск).
— Феликс Николаевич, вы награждены
премией Правительства за разработку и внедрение системного экологического
мониторинга как компонента стратегической безопасности. Расскажите,
пожалуйста, о конкретных возможностях этой методики…
— Системный экологический мониторинг —
результат коллективной работы РАМН и РАН, МГУ имени Ломоносова, депутатов
Госдумы. Как вы знаете, состояние здоровья россиян оставляет желать лучшего,
в последнее время особенно. Тому виной и природные факторы, такие как
вариации магнитного поля Земли, особенно сильные в высоких широтах,
истощение озонового слоя, резкие изменения климата, участившиеся природные
катастрофы и усиливающиеся техногенные: загрязнение окружающей среды, резкое
увеличение производств, излучающих электромагнитные волны, производящих
шумы, микросейсмические колебания.
Микроколебания исходят не только от
промышленных установок, но и от тяжелого транспорта. У каждого высотного
дома — своя частота собственных колебаний, которые увеличиваются с высотой
дома (выше 11-го этажа для человека жить вообще опасно). Еще хуже, когда
«собственная» частота совпадает с частотой техногенных микроколебаний —
возникает резонанс, что также отражается на здоровье человека.
Растет социальная напряженность в обществе,
которую усугубляют растущее различие в уровне жизни между бедными и
богатыми, угроза терроризма...
— Когда так много негатива, трудно
представить, что ситуацию можно кардинально улучшить.
— Тем не менее, это реально. В природе и в
обществе все развивается циклично. Этой закономерности подчиняются и такие,
к примеру, природные явления, как землетрясения, извержения вулканов,
тайфуны, изменения климата. Свои циклы наблюдаются, скажем, и в частоте
вызовов «скорой», связанных с сердечно-сосудистыми заболеваниями, и в
количестве зарегистрированных преступлений. Мы разработали математический
аппарат для изучения циклов, позволяющий установить связи между разными
явлениями и состоянием здоровья населения, составлять прогнозы. Причем
отдельно можно просчитать, скажем, закономерности в появлении новорожденных
детей, алкогольных и наркотических психозов мужчин и женщин, в приросте
заболеваний некоторыми злокачественными новообразованиями. В Архангельской
области, к примеру, за 15 лет общее содержание озона в атмосфере уменьшилось
на одну треть, и соответственно в 2,3 раза выросла заболеваемость раком
кожи. Это тоже циклический процесс, и, спрогнозировав очередную «вспышку»,
можно заранее к ней подготовиться.
Системный экологический мониторинг уже ведется
в ряде регионов России (Иркутск, Москва, Санкт-Петербург) и дает результаты.
Там добились существенного снижения заболеваемости детей. Наша задача —
внедрить систему мониторинга в Архангельской области.
— А как это выглядит на практике? Если
говорить о вредных производствах, предприятия обычно до последнего рьяно
открещиваются от пятен на реке или от облаков смога над городом: а докажите,
мол, что это наше, докажите, что дети болеют из-за нас.
— Системный мониторинг позволяет это доказать.
К примеру, в волосах и ногтях наблюдаемых детей обнаруживается повышенное
содержание тяжелых металлов. О детях с наибольшей долей вероятности можно
сказать, что если они чем-то заболели, то «подцепили» это дома, виновата
«конкретная» вода, конкретное предприятие. Потом те же металлы находим в
почве в том микрорайоне, где ребенок живет, где расположен детский сад.
Обычно это довольно ограниченная территория. Вырисовывается закономерность,
дающая информацию и для более эффективного лечения детей, и для работы с
виновником (скажем, заводом или ТЭЦ) по уменьшению вредных выбросов.
Таким образом можно составить карту города:
районировать его по показателю загрязнения тяжелыми металлами или по любому
другому и сопоставить эту карту с картой заболеваемости населения по каждой
поликлинике. Это уже сделано для Северодвинска. На картах состояния почвы, в
частности, зон чрезвычайной опасности немало. И часто, к слову, они попадают
на территории дачных поселков, откуда овощи развозятся по всем трем городам.
Располагая такими картами, областная и
городская администрации могут четко судить, предположим, о том, где ни в
коем случае нельзя строить школы, детсады, поликлиники и даже жилые дома.
Все это должно учитываться при составлении градостроительных планов. У нас с
Павлом Ивановичем Сидоровым (также лауреатом премии Правительства РФ —
ред.), ректором Архангельского медицинского университета, сложился хороший
тандем: «технарь» и медик. Как разработчики системы мониторинга, мы отлично
знаем, что и как делать, но необходима поддержка областной администрации,
Собрания депутатов.
— Какие источники экологической опасности
вы назвали бы в первую очередь?
— Обычно «виновник» не один: происходит
наложение вредных воздействий. Но крупные объекты общеизвестны:
целлюлозно-бумажные комбинаты (Архангельский,Соломбальский,Котласский), обе
ТЭЦ, Архангельская и Северодвинская, телевизионная вышка в Архангельске
(такие вещи из города нужно убирать). Никогда не верьте, когда вам говорят,
что эти запахи, тянущиеся со стороны Сульфата и Новодвинска, безопасны! Еще
опаснее стоящие в пробках машины с включенными двигателями...
— А предприятия, о которых вы говорите,
действительно стараются уменьшить негативное воздействие?
— Скорее так: их заставляют принимать эти меры.
ЦБК зажаты со всех сторон. Если вы целлюлозу производите не экологически
чистым способом, то на мировом рынке ваш товар, даже при отличном качестве,
будет стоить гораздо дешевле. Институт экологических проблем Севера
разработал для ЦБК методики контроля качества сточных вод, что привело к
резкому уменьшению количества в них вредных веществ. Положительная динамика
есть.
Но это касается еще далеко не всех предприятий.
Возьмем ту же Северодвинскую ТЭЦ: в используемом на ней угле содержаться
радиоактивные элементы, которые в результате сжигания попадают в золоотвалы,
разносятся ветром и осаждаются в почве. Архангельские ученые это доказали.
— Если ЦБК — игрок на рынке с развитой
конкуренцией, то ТЭЦ — своего рода монополист и имеет возможность более
прохладно относиться к экологическим требованиям.
— Соглашусь, что тут скажешь... Я был на
стажировке в США, в штате Вашингтон, смотрел металлургический завод: не было
видно, что из труб в атмосферу что-то выходит. Рядом с заводом —
палисадники, коттеджи. Если жители увидят там какой-то подозрительный дымок,
бедный будет этот завод! Экологическая полиция среагирует мгновенно, штрафы
колоссальные. А у нас...
— Какие перспективы, по вашему мнению,
предпочтительнее для нашей энергетики?
— Перевод систем теплоснабжения на газ, если
это состоится, будет очень правильным решением. Еще один чистый проект —
строительство атомной АЭС. В свое время его заблокировали, испугавшись
последствий взрывов на Новой Земле и так далее, и так далее... Мы
досконально изучили радиоактивную обстановку на территории Архангельской
области — у нас сравнительно чисто. Финляндия, к примеру, значительно больше
пострадала от «чернобыльского следа».
— Получается, мы говорим о том, что если
в области построят АЭС и, допустим, случится нештатная ситуация, нас-то беда
минует, но может аукнуться где-то в других странах?
— Будет АЭС или нет — решать не нам с вами.
Несмотря на громкие разговоры о глобальном экологическом партнерстве на
мировой арене, практика по принципу «мы греемся, а отходы — к вам» еще не
изжита. Но сейчас, если говорить об атомной энергетике, по сравнению даже с
временами Чернобыля, в России, США и Европе разработаны такие системы защиты
реакторов, что есть очень высокая степень гарантии, что ничего не случится.
В 90-е годы в Архангельской области постоянно
не хватало топлива на котельных, сообщения о приходе состава с мазутом или
углем звучали как фронтовые сводки. Люди мерзли. Кто даст гарантию, что это
не повториться? А с АЭС тепло и светло.
…Вообще, планов, связанных с реализацией
методики системного экологического мониторинга, много. Особенно хочу
отметить, что, по предложению нашего земляка академика Николая Лаверова, мы
собираемся расширять тематику исследований. Это касается в первую очередь
атомного судостроения, космической деятельности, минерально-сырьевого
комплекса и культурного наследия. По первым трем позициям мы прежде
обстоятельно не работали. Академия наук сейчас переживает не лучшие времена,
идут сокращения. Но придет время, и все вернется на круги своя. По тому же
закону циклического развития...
|
